Эти и другие якобы допущенные нарушения уголовно-процессуального законодательства при вынесении приговора послужили поводом для его обжалования гособвинителем.
Напомним, два года назад многодетному отцу из Томска, Николаю Кузьмичеву, далеко не самому известному и авторитетному представителю своего круга, несудимому ранее и даже не имеющему воровской профессии, было суждено войти в историю под первым номером в длинной веренице «воров», «смотрящих» и «положенцев», которых по инициативе Президента как класс решено извести на корню. При задержании поставленный оперативниками на колени Кузьмичев на вопрос о его принадлежности к ворам «в законе» ответил однозначным отрицанием. За время, пока шло следствие, обвинению не удалось собрать достаточных доказательств виновности Кузьмичева. Зато в суде защита смогла убедить присяжных, что засекреченные свидетели солгали, а изъятые при обыске документы, адресованные некому Коле Томскому, достались подсудимому от знакомого покойного вора-карманника Николая Баранова, имевшего ту же кличку. Многочисленные фотодокументы, запечатлившие Кузьмичева в обнимку с десятками других воров, народных судей не впечатлили. В итоге поспешный первым блин оказался скомканным и вместо победных реляций томские силовики утешаются апелляциями.
Если Кузьмичев был первым вором, привлеченным по анти-воровской статье, то честь стать первым оправданным досталась 47-летнему Тенгизу Гигиберии, более известному как Тенго Потийский, имевшему на момент вынесения приговора 18 отсиженных лет за разбой и убийство. Как и Кузьмичев, Тенго отрекся от своего воровского титула, подтвердив, однако, что ранее им обладал, но решил завязать с преступным прошлым. В отличие от томского коллеги, решение судьи Липецкого областного суда было единоличным. Впрочем, временное снятие с Тенго предъявленных обвинений не подарило ему долгожданную свободу – как лишенное российского гражданства персона-нон-грата, Гигиберия был помещен в спецприемник для нелегальных мигрантов, где он будет содержаться до нового процесса. Что касается Коли Томского, выйдя из зала суда, он не поспешил покинуть Россию и как ни в чем не бывало преспокойно стрижет лужайку возле своего дома.
В борьбе с воровским миром молодое российское государство использовало разные методы и средства. В «лихие» 90-е преобладала 228-я наркотическая статья УК, которая бесперебойно обеспечивала присутствие воров в зонах и тюрьмах. С середины «тучных» 2000-х, чтобы «проредить поляну» за счет вытеснения из страны заполонивших ее иностранцев, прежде всего грузин, силовики взяли на вооружение статью 18.8 КоАП («нарушение правил пребывания в РФ»), которая дала быстрые результаты. При этом оперативники, подгоняемые «палочной системой», избавились от необходимости пачкать мундир о такой недостойный офицера, но широко практикуемый ими прежде вид спорта, как «милицейский баскетбол» - тот самый пресловутый жегловский «метод против Кости Сапрыкина». Теперь в арсенале силовиков есть легальный инструмент, который работает не в отношении отдельных персоналий, но всего воровского мира в целом. И, если не считать отдельных провалов на местах, он со всей очевидностью демонстрирует свою наибольшую эффективность. Не стоит сомневаться, что сбой, который дала президентская новелла, будет нивелирован.
